Статьи
Волки из снега. 5.2
- Подробности
- Создано 08.10.2020 00:09
- Просмотров: 68
Но мы все не без греха и кто я такой, чтобы вас судить... Но неужели ты до сих пор веришь, что он вернется?
- Он вернулся, - уверенно промолвила «орлица». - Я его видела.
- И ты считаешь, дочь моя, что, вернувшись, брат Даян сразу отправился именно к тебе и даже не подумал навестить кого-нибудь из наставников и поставить их в известность о своем возвращении? Брат Даян был ответственным человеком. Сомневаюсь, что он смог измениться настолько, что ради сиюминутного удовольствия забыть о своем долге перед орденом!
Во время этой отповеди «орлица» стояла, опустив голову, как нашалившая девочка. Случайный свидетель, Хор топтался на лестнице на пару ступенек ниже и не знал, то ли уйти, то ли остаться.
- Но я же видела... - робко произнесла молодая женщина, не поднимая глаз. - И не только видела. Он меня... я его... мы с ним...
- Что «вы с ним»?
- Мы... э-э... ну... - она покраснела и прикусила губу.
- Вы разговаривали? О чем? Что он рассказал о себе и о том месте, где побывал?
- Н-ничего, - с запинкой ответила «орлица». - Он не сказал мне ни одного слова. Он молчал все время, как будто... куда-то спешил...
- Или боялся, что голос может его выдать, - жестко закончил отец Ставр. - Мне жаль расстраивать тебя, дочь моя, но мне кажется, что тебя посетил обыкновенный инкуб*.
(*Инкуб - здесь дух, принимающий облик отсутствующего супруга или любовника, вступающий в интимные отношения с женщинами, дабы подпитываться их жизненной силой. Самая известная разновидность инкуба - Огненный Змей.)
- Что? - она даже взвизгнула и отпрянула на шаг. - Инкуб?
Но... этого просто не может быть! Инкуб здесь, в Гнезде? Я не верю! Я бы почувствовала!
- В свете последних событий в это придется поверить, - проворчал отец Ставр, отступая вверх по лестнице. - Вот что, дочь моя, отправляйся к себе, но постарайся не ложиться спать. Прими меры предосторожности, как при общении с нечистью, и жди меня. Как только освобожусь, я сразу навешу тебя. Если там побывал инкуб, должны остаться следы его пребывания.
- А если нет? - в голосе «орлицы» проскользнула безумная надежда.
- Я бы не стал обольщаться, - жестко отрезал отец Ставр и снова стал подниматься вверх по лестнице, на Скалу.
Хору очень хотелось спросить у наставника, как инкуб смог проникнуть в Гнездо, куда нежити и нечисти не было хода по определению, но он не успел. Внизу, у входа, опять послышались громкие голоса, и он поспешил туда в надежде на ещё какие-нибудь новости.
- О, еще один доброволец! - приветствовали его собравшиеся внизу «орлы» и «подорлики». - Вы волхв, брат?
- Да, - кивнул недавний ученик.
- Ну и отлично, - его хлопнули по плечу, вталкивая в круг вооруженных людей. - Теперь мы можем спокойно разделиться на пятерки, и в каждой будет свой волхв! Вместе мы прочешем Гнездо сверху донизу. Ни одна нечисть не ускользнет. Вы с нами, брат?
А что ещё ему оставалось делать? Хорив оглядел собравшихся. В тесной передней столпилось около полусотни рыцарей-храмовников. Ни одного «орленка», «слетка» или, тем более, «птенца» - все учеников, послушников и оруженосцев услали спать. Люди успели полностью одеться и вооружиться. Кто-то даже надел кольчугу и шлем. У двух-трех на груди посверкивали защитные амулеты, которые, насколько помнил Хорив, изготовлялись волхвами.
- С вами, - кивнул он. - Только...
Шорох шагов заставил его обернуться. Та девушка, «орлица», сошла по ступеням.
- Дайте пройти.
- Вы с нами, сестра?
- Нет, - она развернулась боком, протискиваясь между мужчинами. - У меня свое задание. Особое.
«Как ее зовут?» - успел подумать Хорив, пока девушка протискивалась мимо. В ордене было не так уж много женщин - «орлиц» - и почти всех их знали по именам. Но эту он практически не встречал раньше. Видимо, она была из тех, что постоянно был «в поле», заезжая в Гнездо от случая к случаю.
Но ни вспомнить ее имени, ни окликнуть и спросить времени у него не было. Храмовники споро разбились на группы, каждая взяла себе небольшую территорию Гнезда - этаж в учебном корпусе, трапезную, прачечную, хоромину, участок крепостной стены - и принялись прочесывать их сверху донизу, заглядывая не только во все щели, но и отыскивая следы присутствия посторонних сущностей. Следы, которых не было, ибо тот, кого искали, очень хорошо умел прятаться и запутывать следы.
Свеча давно погасла, но непроглядным мрак подземной норы-камеры казался лишь для слабых человеческих глаз. Тот, в чьих жилах текла отравленная кровь оборотня, прекрасно различал в темноте очертания предметов.
С каждой минутой нарастало беспокойство. Он чувствовал вставшую на небе луну и мог безошибочно указать, в какой она стороне. Хотелось завыть и закричать, и, давая выход энергии, он мерил и мерил шагами свою камеру, кружа по ней, как заведенный. Вымотаться, упасть на постель, тяжело дыша и не чувствуя гудящих от напряжения ног, провалиться в сон и хоть ненадолго забыться, перестать думать и чувствовать.
Наверху что-то происходило. Он чувствовал это, поскольку с приближением полнолуния обострились все его чувства - от
зрения и слуха до интуиции. Иногда ему казалось, что он может даже читать мысли и предсказывать будущее - настолько сильны были ощущения этих странных суток.
Впрочем, что-то странное ощущал не только он. Беспокоился весь подземный зоопарк. Его невольные соседи - два овражных выря, вампир, виверра, арысь, пара ламий - тоже не находили себе места. Кто-то бился о стены, кто-то тряс решетку, кто-то в бессильной ярости скреб пол и стены. И все ревели, выли, шипели, ворчали, рычали и издавали десятки других звуков, от которых ему самому хотелось завыть.
- Прекратите! Перестаньте! - пробовал взывать он, но безрезультатно. Обитатели подземного зоопарка его не слышали.
Зато их услышал кое-кто еще.
Заскрежетали засовы. Скрипнула дверь. Темнота подземелья осветилась тусклым огоньком масляном лампы в руке послушника, исполнявшего обязанности сторожа.
- А ну, молчать, твари! - гаркнул он так, что под низким потолком испуганно задергалось эхо.
Ответом ему был краткий миг тишины, а потом она снова взорвалась ревом, визгом, шипением и воем.
- Молчать, я сказал! Уроды! Твари! - громче заорал послушник.
- Они не замолчат, - попробовал возразить Гаст. - Они взволнованы и напуганы. Их надо успокоить...
- Да заткнетесь вы или нет? Разорались... Вот я вас...
- Нет! - успел крикнуть Гаст, сообразивший, что человек имел в виду.
Но послушник уже шагнул вперед, одним движением закрепил лампу на стене и потянулся к поясу. Какая-то тень при этом скользнула за его спиной, метнувшись вбок, в темноту.
Гаст уже видел такое и даже пару раз испытал на себе. Железный кнут. Состоявшая из переплетенных между собой железных пластинок, сужающаяся к концу полоса металла была напичкана магией так, что даже в спокойном состоянии аж искрила. А сейчас, когда она развернулась по всей длине и зазмеилась по полу, от нее полетели снопы искр и белое сияние, слепящее глаза.
- Нет! Прошу, не надо! - успел крикнуть Гаст.
Послушник виртуозно умел обращаться с кнутом,и бывший
рыцарь втайне подозревал, что ему просто-напросто нравится избивать беззащитных тварей, которые в другое время с легкостью могли бы прикончить человека одним прикосновением. Теперь же, лишенные возможности не только нападать, но и убегать, они становились легкой добычей для тех, кто вымещал на них страх, злость и досаду за их более удачливых сородичей. Стреляющий искрами железный кнут летал, как живой, ухитряясь протискиваться между прутьями клеток и жалить своим раскаленным кончиком тела мечущихся туда-сюда узников. Уже само прикосновение железа причиняло обитателям подземного зоопарка боль, а когда острые края пластинок вспарывали им кожу, чешую, шкуру, добираясь до плоти, то их скручивало еще жестче. Тщетно пытались они спрятаться, зарываясь в подстилки или забиваясь в дальние углы.
- Нет! Перестань! Прекрати! - Гаст со злостью тряхнул решетку. - Остановись! Что они тебе сделали? За что?
- Ты! Чего ты орешь? - послушник молниеносно развернулся к нему.
- Не смей их трогать, - процедил Гаст, чувствуя, как его захлестывает злость.
- Он ещё будет мне указывать!.. Выродок! Ублюдок! Тварь! На! Получи!
Железный кнут устремился на новую жертву, и Гаст еле успел закрыть руками лицо. Боль была такой, что он упал навзничь, едва не подавившись прикушенным языком.
- Ага! Не нравится!
Новый удар должен был прийтись ему по животу и промежности, но бывший рыцарь проворно откатился в сторону, по-прежнему не отнимая рук от лица и подтягивая ноги к животу. Третий удар перетянул его поперек спины, по почкам. Гаст взвыл:
- За что?
- Заткнись!
- Но мы же только хотели...
Четвертый удар заставил его поперхнуться криком.
- Вот так-то, твари, - ещё несколько раз взмахнув кнутом, послушник опустил руку и шумно перевел дух. - Знайте свое место. Жрать сегодня не получите. И нечего орать. Не до вас сейчас. А кто осмелится вякнуть, пойдет на корм остальным. Всем всё понятно?
Ответом ему было приглушенное ворчание, сдавленное шипение, клекот, хрип. И тишина.